26 июня Михаилу Борисовичу Ходорковскому исполняется 50 лет. 10 из них он провел в тюрьме. Журналист Наталия Геворкян, которая хорошо знает экс-владельца ЮКОСА и недавно выпустила вместе с ним книгу (она вышла и во Франции и в России), рассказала RFI о том, что третье дело против МБХ уже готово.

RFI: Скажите, вы держите связь с Михаилом Ходорковским, какое у него в последнее время настроение и каким человеком стал сейчас этот самый, пожалуй, известный в мире политзаключенный?

Наталия Геворкян: Из последних писем, которые я получала, мне кажется, что у него довольно реалистическое настроение. То есть, у него нет никаких особых надежд и нет никакого отчаяния. Он в таком ровном, спокойном состоянии. Ну вообще, Ходорковский умеет себя так правильно настроить, и мне кажется, что это ему помогает. А какие изменения? Мне кажется, что он просто старается не думать о том, что он мог бы сделать за эти 10 лет. Просто он исходит из реальной ситуации, в которой он оказался. И мне кажется, что у него довольно много сил и времени ушло на то, чтобы научиться жить в этих новых обстоятельствах. Потому что тюрьма и зона — это особый микроклимат, и к нему тоже нужно адаптироваться. И мен кажется, что он этим занимался в качестве такой ежедневной внутренней работы.

Читайте также: Ходорковский - Без «политической дипломатии» «экономическая дипломатия» не имеет смысла

И эта его способность не смотреть назад, не жалеть о том, что было упущено — во всяком случае это выглядит так по разговорам и переписке — для него это важно и он это умеет делать. И еще мне кажется, что он очень правильно использовал это время. Он очень много читает, он много думает. Он умеет думать в разных обстоятельствах, в которых, мне кажется, я бы просто впала бы в панику, он умеет, как он говорит, просто «закрыть глаза и улететь в космос». Он умеет абстрагироваться от окружающего, и вне зависимости от обстоятельств не отключать голову и настраивать её на те мысли, которые ему интересны.

У меня вообще иногда бывает такое странное ощущение, что судьба его спрятала от всех обстоятельств и перипетий этих 10 лет. Она его, оберегая, спрятала, сохранила. Потому что, безусловно, Ходорковский выйдет (если, дай бог, выйдет) из тюрьмы с совершенно другим имиджем и с абсолютно уже другой биографией. Потому что за эти 10 лет даже его враги поняли, что это очень сильный человек, думающий, и человек, который не сломался. И мне кажется, что для его будущего эти 10 лет могут оказаться очень важными.

— Скажите, а в связи с тем, что происходит сегодня, в частности, многие говорят, что третье дело Ходорковского неизбежно, каково будущее Ходорковского в ближайшее время в России?

— На самом деле, у него этот юбилейный год мог бы оказаться довольно счастливым. Потому что в августе Верховный суд будет рассматривать возможность сокращения срока его пребывания в заключении. Теоретически, суд может решить, что Ходорковский может выйти прямо из зала суда! Второй аспект — буквально сегодня Путин внес на рассмотрение в Думу постановление об экономической амнистии, и теоретически это тоже могло бы давать надежду, что он выйдет.

Также по теме: Ходорковский и Лебедев выйдут на свободу в 2014 году

Я, честно, не верю в то, что он может быстро оказаться на свободе, потому, что мне кажется, что Путин так и не изжил своего желания видеть его за решеткой. И, судя по тому, что Тамару Морщакову, которая просто столб российской юриспруденции, вызвали на допрос к следователям, и то, что существует это абсолютно идиотическое «дело экспертов», на мой взгляд, это косвенно связано с третьим делом. Моя версия такова, что все это «дело экспертов» раскручивается потому, что третье дело уже готово. Его готовить не надо, и если оно будет представлено, оно будет касаться «преступной группы». А это дает очень большие сроки, до 20, если не больше, лет заключения.

Мне кажется, что дело уже готово, но не принято еще решение наверху. И мне кажется, что «дело экспертов» раскручивается в качестве аргумента в пользу того, чтобы это дело было начато, чтобы убедить тех, того, кто принимает решение. А это единственный человек — Путин.

Поэтому я боюсь, что год пятидесятилетия не будет для Ходорковского удачным и счастливым. Я говорю это, понимая, что люди в зоне должны жить надеждой, даже если они говорят, что ни на что не надеются.

— Вы считаете, что третье дело не будет связано с «делом экспертов», а с обвинением в убийствах — потому что недавно был в очередной раз приговорен Невзлин?

— Нет, я не считаю, что оно будет связано с убийством, потому что убийство никогда не было предъявлено Ходорковскому и Лебедеву. Единственным человеком, которому такие обвинения предъявлялись — это Пичугин. И за это были осуждены Пичугин и Невзлин как его начальник, и оба получили — один реально, а второй условно — пожизненное заключение. Нет.

Я считаю, что они будут раскручивать эту всю экономику. Потому что слова «организованная группа» касались экономических преступлений. И она звучали и во втором деле, и в первом. И в последнем приговоре, который на днях был вынесен Невзлину, тоже. Я считаю, что именно такое будет обвинение. И третье дело не надо будет готовить, оно уже готово. Оно прямо вытекает из первого и второго дел. И мне кажется, что решение о начале третьего дела наверху еще не принято.

— Находясь во Франции, вам приходилось говорить о Ходорковском с французами, коллегами-журналистами, политиками, деятелями культуры или просто рядовыми французами? Что они говорят о Ходорковском, если они знают вообще о нем?

— Да, те, кто знает. Мне кажется, что отношение очень изменилось за эти 10 лет. Оно и в России изменилось в пользу человека, который сидит. Я думаю, что и за границей, на уровне коллег или обывателей, который интересуются Россией, они перестали относиться к Ходорковскому как к олигарху и стали относиться как к человеку, который безобразно долго сидит в тюрьме и в чьем пребывании в тюрьме заинтересована российская власть. Этот мотив появился.

Если же говорить о западных бизнесменах, то они остаются нормальными циничными западными бизнесменами. Потому что «бизнес и ничего личного». И те из них, кто заинтересован в работе в России, то они вообще отмахиваются, не хотят на эту тему говорить, не хотят на эту тему думать. Должна сказать, что самая циничная позиция — у западных бизнесменов. Они имеют дело с «Роснефтью», которая, я считаю, украденной у Ходорковского компанией, они имеют дело с Сечиным, они заключают договоры, они продают им свои акции, вступают в бизнес-отношения. Если бы мне сейчас пришлось писать диссертацию под названием «бизнес и цинизм», то я бы написала именно эту историю. Им плевать, на то, кто где сидит, и они будут делать деньги и бизнес с Сечиным, с Путиниым до тех пор, пока они у власти.

А на уровне нормальных людей он стал скорее мучеником, чем противным олигархом, богачем, и так далее. Тем паче, что олигархом он перестал быть, и богатым. Здесь просто потрясают эти сроки. А юристы, с которыми я говорила здесь во Франции и в Америке, которые видели материалы дела и смогли их прочесть (потому что есть несколько сайтов, которые их переводили), они вообще в полном изумлении. Потому что они считают, что при такой доказательной базе на Западе человек вообще бы не сел.

В общем, я его поздравляю, желаю, чтобы он вышел оттуда живым и здоровым и удивил нас. Потому, что я считаю, что Ходорковский, который выйдет из тюрьмы, никто его таким не знает. Потому что Ходорковский — это человек, который прожил 10 очень сложных лет и передумал много всякого. И мы, конечно, такого его не знаем.

Прим. ред. Интервью было записано накануне, 25 июня.