"С замиранием сердца ожидаем итогов 24-го", - написал мне белорусский коллега. "Если у русских получится, Янукович остановится", - сказал при встрече украинский оппозиционер.

Еще недавно многие и в Киеве, и в Минске смотрели на Россию со страхом. Было ясно, что именно ее власть позволяет режиму Александра Лукашенко насиловать белорусское общество, разгонять протестующих и доводить ситуацию в стране до абсурда. Было очевидно - и никто из российских руководителей этого никогда и не скрывал, - что Москву устроит только тот украинский лидер, который затормозит движение страны в цивилизованный мир. Российское общество представлялось сонным царством, соглашающимся с любым, даже самым безумным повелением власти, переводящим стрелки в любую сторону, готовым согласиться с тем, что ночью утро, а вечером рассвет. Россией пугали - и подрастающие поколения, и зарубежных партнеров. И самое ужасное, что многим в России это нравилось.

Оказалось достаточным, чтобы несколько десятков тысяч человек вышли на Болотную, чтобы на Россию вновь стали смотреть с надеждой - как когда-то, в самом начале 90-х. Ведь это московские митинги и визит Ельцина в Таллин остановили военную машину, накатывавшую на Прибалтику. Ведь это российская Декларация о суверенитете позволила парламентам других республик одобрить аналогичные документы. Ведь это ледокол становящихся свободными российских изданий пробивал лед лжи в Киеве или Минске.

Российские демократы были тогда желанными гостями повсюду - те, кого современная власть в Москве величает "русофобами" и "американскими агентами", общались с ними как с близкими друзьями. Это неправда, что тот, кто любит свою страну, автоматически не любит Россию, - он реагирует исключительно на снобистскую уверенность тех, кто сегодня эту Россию обворовывает, что его собственной страны не существует. Или на упрямо внедряемое в сознание россиян представление, будто Советский Союз и был Россией, а все, что вокруг нее сегодня, не более чем географические недоразумения. И люди, никогда не бывавшие в Ашхабаде или Таллине, уже верят, что и Туркмения была Россией, и Эстония: почему бы и нет? А потом удивляются страху, который вызывает их собственная страна. Или радуются этому страху. Советского Союза тоже боялись - значит, все хорошо.

Я уже привык к тому, что тот, кто любит Россию бескорыстно, ничего от нее не требуя, считается русофобом. Что тот, кто хочет, чтобы России не боялись, а надеялись на нее и на ее граждан, считается маргиналом. Что тот, кто верит в будущее России как цивилизованной европейской демократической страны, считается идиотом. Но монополия на любовь к России заканчивается - оказывается, что можно любить не лязгание сапог, не отрепетированные путинские интонации в эфире, не крики и окрики, а страну и людей. Настоящих людей и настоящую страну.

Один киевский провокатор, готовый вылизать тарелку за любым заезжим московским барином, как-то написал фельетон - про меня и мой взгляд на Россию. И назвал его "Россия Сахарова и Портникова", рассчитывая, наверное, что нанес мне смертельное оскорбление, заклеймил и пригвоздил так, что я навек не отмоюсь. И конечно, главной идеей этого господина и его единомышленников было то, что существует одна-единственная Россия, Россия, которой боятся и в которой они хотят мыть полы, - Россия Путина. А Россию Сахарова я выдумал.

Оказалось, однако, что провокаторы очень плохо знают страну, любовь к которой декларируют на каждом местном телеэфире. На Болотной площади была Россия Сахарова - Россия свободных людей. И 24 декабря на проспекте Сахарова опять будет она - Россия, которой не боятся. Россия, на которую надеются.